Фигура в черном плаще прошлась по комнате. Обставлена та была очень уж бедно, а так же запущена и пыль на полках была тому подтверждением, сразу видно, что хозяин не уделял внимания своим хоромам. Хозяин этого запущенного дома, находился на стуле в связанном состоянии. Белла, а это была именно она, наслаждалась попытками жертвы вырваться и сбежать, так же она никогда не накладывала на жертву чары молчания, ей нравились крики, мольбы и, даже рыдания жертвы.
-Ты такой жалкий. Готов предать всех, чтобы спасти свою жалкую шкуру. – Беллатрикс скинула капюшон и, надменно взглянув на мужчину, усмехнулась. – Последнее слово? – растягивая слова, как это делает Люциус, произнесла женщина, приблизившись к хозяину дома. Тот явно занервничал, в его глазах можно было прочитать страх, нет, даже ужас. Ну да, она ведь вначале пообещала сохранить ему жизнь за информацию. Нужно быть дураком, чтобы поверить Пожирателю и за такую ошибку он расплатится жизнью. Прождав ровно полминуты, миссис Лестрейндж слегка пожала плечами и вскинула свою палочку, вытащенную заранее. – Авада Кедавра.  – зеленый луч проклятья осветил темное помещение и мгновенно достиг своего получателя. Белла заворожено проследила за траекторией луча и издав смешок, легкой, даже ленивой, походкой вышла из дома, не забыв оставить огромную метку на небе. Задание выполнено, Лорд будет доволен.

Как же женщина ненавидела эти антиапарационные барьеры, вместо того, чтобы оказаться в теплой уютной гостиной и приложиться к огневиски, ей предстоит пройти ни много ни мало, целый лес, а на дворе уже поздний вечер. Нет, она не боялась, но плащ, что накинут на женские плечи, скрывает личность, но не спасает от холода. « Нужно предложить Лорду утепленные плащи, как вариант».  Рассмеявшись своим мыслям, Беллатрикс укуталась получше в плащ и начала свой длинный и долгий путь до поместья Малфоев.
Прошмыгнув во входную дверь, Беллатрикс настороженно огляделась по привычке. Увидев в холе нескольких Пожирателей, миссис Лестрейндж скинула свой плащ прямо на пол, она не переживала за свою вещь, домовики не только поднимут его, но и приведут в надлежащий вид.  Плавной походкой женщина направилась в сторону мужчин. Она  отчетливо слышала имя своего племянника и упоминания Лорда. Слушая двух сплетников, Белла  окинула взглядом помещение, всегда нужно быть настороже, она не пренебрегала этой привычкой. Простояв рядом с двумя «находками для шпиона», Беллатрикс узнала о том, что Лорд поручил  ее племяннику важное задание. Она довольно улыбнулась, и в приподнятом расположении духа, продолжила свой путь в гостиную, где по ее предположениям, должна быть Цисса. До цели оставалось не более трех шагов, как до чуткого слуха урожденной Блэк дошел яростный крик хозяина поместья. Хотя, только глухой не услышал бы его. В  холе находилось не так много пожирателей, только те, кто собирался отчаливать, но их перешептывания, создавали шум, от которого Белла поморщилась, им бы только посплетничать. Резко повернувшись к входу в гостиную спиной, женщина стремительно направилась на источник шума. Если ей не изменяла память, то крик доносился из комнаты Драко. «Что могло вывести моего дорого зятя?» Не то, чтобы Белла ненавидела или презирала Люциуса, но его манера поведения вызывало в ней желание поиздеваться. Быстро преодолев расстояние, разделяющее ее и комнату младшего Малфоя, миссис Лестрейндж замерла на пороге открытой комнаты. Пробежавшись взглядом по разбросанным вещам ,по застывшим мужчинам, Беллатрикс сложила два плюс два, и впилась взглядом в молодую фигуру племянника.
-Это то, о чем я думаю? Ты решил сбежать, когда тебя была удостоена такая честь? – женщина не говорила, она шипела, словно змея ее любимого Лорда. Она была так рада за племянника, ведь это такая честь.…Такая честь. А он.…Сбегает?  А ведь по яростному взгляду Люциусу и разбросанным вещами, только такой вывод на ум и приходит. Медленно Белла прошла в комнату и внимательным, цепким взглядом, еще раз осмотрела племянника. – Не каждый удостаивается этого, а этот мальчишка решил струсить! – Неизвестно к кому обращалась Беллатрикс, может даже она говорила с собой.  Истеричные нотки проскальзывали в голосе, а глаза, что заблестели сумасшедшим блеском, лишь подтверждали то, что Лестрейндж была на взводе. Она пришла после задания, узнала о таком радостном событии и вот оно как получается. Сложив руки на груди, Белла поджала губы и ждала объяснений, Драко не мог предать ее Лорда, а, если мог, то она сама устранит предателя.

Отредактировано Bellatrix Lestrange (15.05.2014 20:14:16)

Малфой-мэнор вздохнул спокойно и вышел из тяжкого оцепенения, стоило Темному Лорду покинуть его, отправившись по своим делам. И Нарциссе надлежало наслаждаться драгоценными минутами свободы от нагнетающего присутствия Лорда, сидя в собственной гостиной наедине с мужем и попивая чай в тишине и спокойствии. Но она не видела Люциуса, сидящего напротив неё, не чувствовала вкуса чая со сливками (который несмотря на его калорийность и вредность так обожает), не слышала возни, копошащихся домовиков. Всё было настолько ей безразличным и неважным, что казалось выцветшим и безмолвным. Единственное, что сейчас имело для Нарциссы реальность –  тупой болью бившейся в её висках мысль о новом задании для Драко от Темного Лорда. Почему опять её сын? В их поместье столько пожирателей смерти, как опытных и матерых, так и заискивающих и желающих проявить себя перед Хозяином новичков. Но нет, задание, которое вряд ли будет по силам и закаленному в боях и привыкшему к опасности и вечной погоне приспешнику Лорда, взвалили на худые плечи её сына, еще совсем мальчишки, пусть с раннего детства старающемся быть взрослее и серьезнее, чем он есть на самом деле. Всем было ясно вокруг, что Малфоев опять наказывают, и Нарциссе было уже всё равно из-за какой ошибки, они заслужили такую немилость Лорда. Её лишь мучило то, что в очередной раз в жертву приносят её сына, и сейчас она не может как-либо помочь ему и защитить его. Что бы ни пыталась Нарцисса придумать, каждый раз она возвращалась к одному и тому же: на этот раз она бессильна. И эта слабость и бессилие грызли её изнутри не давая ей вздохнуть спокойно. 
      Несколько раз Нарциссе удавалось оставить свои тяжелые мысли, и ей хотелось поговорить с Люциусом, но она так и не решалась начать разговор, боясь, что не сможет сдержать в себе всю боль, все страдания и страхи, все обиды и переживания, что накопились в ней за последнее время, и выскажет ему всё, что о нём думает. А Нарцисса всеми силами старалась избежать скандала, понимая, что ссора может её еще сильнее отдалить от мужа, которого, не смотря ни на что, она терять не хотела. Но часть её ясно понимала, что сейчас лишь затишье перед бурей – еще немного времени и скандал неизбежно сотрясет стены их дома.
      Голос Люциуса вернул Нарциссу к реальности. Ответ домовика заставил её поспешно положить чашку на блюдце и приподняться в кресле, но от стального взгляда светлых глаз мужа даже ей стало жутко, поэтому она благоразумно решила сесть обратно. Люциус стремительно покинул гостиную, и как бы Нарциссе не хотелось пойти за ним в комнату Драко, она чувствовала, что пока лучше не вмешиваться в их разговор. Но как только она поймёт, что её муж перегибает палку, она не побоится встать на защиту своего сына.
      Миссис Малфой уже не могла спокойно сидеть на одном месте, поэтому она вскочила и принялась ходить по комнате из угла в угол, нервно теребя изящный кулончик на шее. Не успела она сделать и пару шагов, как раздался громкий хлопок, и перед ней возник домовик. Эльф поклонился и пропищал:
      - Беллатрикс Лестрейндж прибыла, госпожа.
      Нарцисса лишь невнимательно кивнула ему в ответ, решив, что сестра и без её указаний сможет её найти.
      Крик Люциуса – и внутри у миссис Малфой лопается какая-то её внутренняя, тонкая, до предела натянутая струна, и Нарцисса больше не может оставаться в стороне и настолько быстро, насколько позволял ей это её длинный наряд, она спустилась по лестницы на первый этаж и отправилась в комнату Драко. Еще в коридоре она услышала слова сына, ледяной болью прожёгшие ей сердце. Нарцисса вошла в комнату и закрыла до того момента распахнутую дверь. Сперва её взгляд упал на сестру, и она не сдержавшись с натянутой улыбкой сказала:
      - Белла!? Дорогая, ты не могла бы нас оставить поговорить наедине?
      Сестру Нарцисса любила и доверяла ей как никому другому. Но почему-то именно сейчас женщине не хотелось, чтобы Белла была свидетелем или даже участницей их скандала. Как бы то ни было, Нарцисса считала, что этот разговор касается только её саму и её семью.
      И тут же потеряв какой-либо интерес к сестре, женщина подбежала к Драко и осторожно и мягко обняла его за плечи. Она прекрасно слышала его последние слова, и несмотря на все свое нежелание его отпускать, понимала, что ему лучше уже начинать поиски. Нарцисса, стараясь сдержать слёзы, с мольбой и любовью заглянула сыну в глаза:
      - Драко, но почему втайне от нас? От меня? Я не могу удержать тебя, но прошу, расскажи мне хотя бы, что ты собираешься делать? Куда отправляешься? Как только ты покинешь наш дом, я не смогу даже написать тебе, не смогу узнать, где ты и жив ли ты. Прошу, не оставляй меня одну в полном неведенье.

Неприятное чувство, которому Драко не мог даже подобрать названия, охватило его в тот момент, когда Нарцисса заключила его в объятия. Он никогда не мог спокойно переносить ее слез, потому и теперь отвел взгляд в сторону, тяжело вздохнув.
- Мне казалось, так будет проще.
Это даже не было попыткой оправдаться. И уж тем более не было правдой. Ему просто не хотелось их вмешательства, но меньше всего он сейчас хотел ранить мать словами. Рано или поздно она получила бы от него письмо, и Драко был уверен, что все сложилось бы нормально. Явно лучше, чем так, как складывалось сейчас.
Беллатрикс удалилась по просьбе Нарциссы, хотя было видно, что разговор ее заинтересовал. Драко проследил за тем, как за ней закрылась дверь, и по очереди посмотрел на родителей. Еще летом они сидели в гостях у Гринграссов, и он слушал беспечные разговоры о помолвке, организации торжества, будущем семьи. Еще несколько месяцев назад все было совсем по-другому. «Невыносимо думать, что я хочу от них уйти», - мелькнуло в голове, но он понимал, что действительно этого хочет. И всему виной эта проклятая метка. Знак принадлежности к избранным, который лишал его последних крупиц того светлого, что еще осталось в жизни.
Уставший, сбитый с толку, лишенный какого-либо интереса к происходящему, Драко лишь слабо отмахнулся от Люциуса, который принялся убеждать его в неверности поступка. Аргументы ничего  нового собой не представляли, разве что последние слова заставили Драко задуматься. «Не допускай мысли о том, чтобы повернуть назад. От тебя теперь зависит будущее семьи». Вот, значит, в чем дело… Он рассчитывает, что сын расплатится за совершенные им ошибки.
- Неужели? – Драко презрительно хмыкнул и сбросил с плеча отцовскую руку. - Ты этим руководствовался, когда провалился в министерстве? Думал о чести семьи, но в итоге попал в Азкабан из-за кучки сопливых подростков?
Возможно, это было уже слишком, но Драко теперь не заботили чувства отца. Он верил ему, он переживал за него, он, в конце концов, отомстил за него. Что же в ответ? Безразличие. Сердце отчаянно колотилось в груди. Драко провел рукой по лицу и усмехнулся, переводя взгляд с матери на отца.
- Говорите, что вас волнует мое будущее? А мне кажется, вам наплевать, что со мной там случится. Ведь главное, чтобы задание было выполнено так, чтобы Он к вам не имел претензий, не так ли? Ну что ж, поверьте, я сделаю все, что в моих силах, чтобы исход был благополучный. Но исключительно потому, что мне еще дорога моя жизнь. Но никак не ради вас, - произнося последние слова, он смотрел только на Люциуса, и в глубине души понимал, что к матери это не относится.
Драко взмахнул палочкой и заставил все разбросанные вещи вернуться в чемодан. После всего сказанного в душе каждого еще долго будет неприятный осадок, и он уже чувствовал, что стены этого дома стали для него чужими. Никаких мыслей о том, где придется жить, у него не было, но оставаться здесь он не собирался больше ни дня. Пройдет еще несколько часов, наступит ночь, а утром они смогут спокойно вздохнуть, обращаясь хотя бы  к той мысли, что он занят делом, в котором заинтересованы все.
Семья, в которой ненавидят слезы, трусость и предательство, на самом деле жила этими понятиями. Каждый из них внутри себя понимал, что боится. Каждый плакал, каждый предавал. Почему-то за зарытыми дверьми никто не думал о достоинстве, все готовы были жалко пресмыкаться, лишь бы не получить очередное наказание. Отвратительно, низко, гадко. «Фальшивые ценности благородного семейства Малфоев…», - с горечью подумал он, смахнув со стола в открытый ящик экземпляр «Сказок барда Бидля». Однако семью не выбирают. Его учили тому, что нужно терпеть, как бы ни было трудно, потому что терпение всегда вознаграждается.
- Как только у меня появятся достойные внимания новости, я непременно дам знать. Но говорить о том, что я еще хоть на день останусь в этом доме, нет никакого смысла.